По основной версии "филькина грамота" - от 1568 года, когда митрополит Филипп сделал в Новодевичьем монастыре замечание опричнику из свиты Ивана Грозного за неуместный головной убор, ношение которого не допускалось правилами православной церкви. Царь выбесился, почёл за личный вызов ("провокация"!) и удалился.
Естественно, Филиппу потом оказалось не сладко, попал под дознание о "порочной жизни" (однако, не все из коллег согласились с его "нацпредательством", епископ Пафнутий отказался подписывать выводы "следственной проверки"). Тем не менее, митрополит не успокоился, а продолжал докучать Васильевичу посланиями с призывом "одуматься" и покончить с опричниной.
Четвёртый гневался, презрительно называя те письма "филькиными грамотами" - бумажками, не имеющими никакого значения и, в конце концов, Малюта Скуратов задушил непреклонного старца.
Через каких-нибудь 90 лет Филипп будет признан святым мучеником и канонизирован, причём в крёстном ходе в его честь примет участие царь Алексей из Романовых, продемонстрировав своё отношение к некоторым былым "забавам" Рюриковича.
Поэтому в данном контексте уничижительность выражения "филькина грамота" восходит совсем не к тем устам, которые несли (чего только не несли!) истинные трактовки. То есть, в том числе и по православным канонам, ведь именно в "филькиных грамотах" содержалась суть, учитывая дальнейшее причисление к лику святых и воздвижение храма святого Филиппа в Мещанской слободе.
Впрочем, имеются и другие кончики этого лингво-исторического клубочка - уже от 1861 года, от знаменитого Манифеста про отмену крепостного права. Труд эпохальный, куда много кто внёс свои "5 копеек", но полностью текст был составлен товарищем министра внутренних дел ("заместителем" по-нынешнему) Н. А. Милютиным и философом-публицистом Ю. Ф. Самариным.
Александр II прочёл их черновик и повелел московскому митрополиту Филарету … переделать набело, а именно - внести побольше высшей авторитетности, апелляции к Богу. Уменьшительное от Филарета - ласкательное, либо презрительное – Филя.
Увы, но даже самая "идеальная идея" при всей её трансцедентной поддержке, воплощается с "эксцессами исполнителей". Проще выражаясь, Манифест оказался "не понят" большинством тогдашнего населения (хоть дворянами, хоть крестьянами) ни по форме, ни по содержанию. Что за "филькина грамота"? – досталось и крайнему редактору императорского документа митрополиту Филарету. "Мужики ни слова не поймут, а мы, ни слову не поверим", — писал Толстой Герцену.
Толстой здесь весьма, кстати, пригодится чуть позже. Для того, чтобы "поверить" (и при светском, и при религиозном складе мышления), необходимы время, процедура, определённая логика (мистическая, либо рациональная), дискурсивность - в значении "обоснования". Но надобно ж ещё и буквы "понять"...
Согласно лингвистическому исследованию, медианное значение "Индекса синтаксической сложности нормативных правовых актов Российской Федерации" - 40 баллов. Для сравнения: индекс "Анны Карениной" Толстого – 16 баллов. "Критика чистого разума" Канта – 48 баллов.
Показатель определялся по критериям: доля глаголов от общего числа слов; отношение количества слов, зависимых от существительного, к количеству существительных; количество слов между двумя зависимыми словами; количество слов в одном абзаце; количество причастных оборотов на одно предложение; количество слов в одном предложении; количество предикативных ядер (подлежащее плюс сказуемое) в одном предложении.
Можно взять и другие параметры, но лучше читать сами Законы с автографами Президента, пытаясь за чащей сухостоя разглядеть лес.
На возражения, вроде "особый юридический язык", "им лучше знать", "а вы в курсе, что в США" готов ответить попунктно. Например: в америках Тайсон с Бьёнсе конституцию не поправляли; "особый юридический язык" не исключает математической (хотя бы!) логики; а то, что "знать" по закону "лучше", так ведь она (знать) эти юридические буквы и сочиняет (ох, уж эта многозначность и расплывчатость терминологических формулировок).
Осмелюсь предположить, что многое из "ПОДПИСАННОГО ПРЕЗИДЕНТОМ" в недалёком будущем откатится, как минимум, к предыдущим версиям. И – возможно, в "филькиной грамоте" поменяется имя.
! Орфография и стилистика автора сохранены
