Окончание. Начало здесь.
В первые же часы после начала вторжения оккупанты стали нести потери.
Вечером 25 декабря при заходе на посадку возле авиабазы Баграм потерпел крушение один из военно-транспортных самолётов, задействованных в переброске в Афганистан частей 103-й воздушно-десантной дивизии. Вследствие ошибки, допущенной пилотом, капитаном ВВС СА Виталием Головчиным, Ил-76М врезался в гору и взорвался. Все находившиеся на его борту — по различным данным, таковых было от 47 до 67 человек (включая 10 членов экипажа и не менее 36 солдат и одного офицера из 350-го парашютно-десантного полка 103-й ВДД) — погибли.
Формально эти потери не считались боевыми. Но, став первыми, они не остались единственными.
* * *
Двое суток спустя, вечером 27 декабря, выполняя полученный из Москвы приказ, подразделения гэбистско-гэрэушного спецназа — так называемый "Мусульманский батальон" и группы "Гром" и "Зенит", общей численностью примерно в 670 стволов, — взяли штурмом находящийся возле Кабула превращённый в крепость дворец "Тадж-Бек", в котором за несколько дней до того обосновался Хафизулла Амин.
Главарь просоветского марионеточного режима Афганистана, будучи человеком по натуре подлым, коварным и вероломным, по непонятной причине до самого последнего момента так и не сумел понять, что войска Большого Брата вошли в его страну не для того, чтобы ему помочь, а для того, чтобы от него избавиться. По-видимому, в голове у этого деятеля просто не укладывалось то, что советские коммунисты могут оказаться ещё более подлыми и вероломными, чем афганские, даром что последние всегда, с самого начала своего существования в 1965 году, находились на полном кремлёвском финансовом обеспечении. И пока в посольстве СССР в Кабуле шла лихорадочная подготовка к штурму "Тадж-Бека", советский министр иностранных дел Андрей Громыко по нескольку раз в день звонил товарищу Амину из Москвы и рассказывал о том, как в Афганистан прибывают всё новые и новые воинские контингенты Советской армии — всякий раз не упуская возможности подчеркнуть, что делается это исходя из его же, Амина, неоднократных просьб. Самое забавное в этом было то, что это была чистая правда. Громыко Амину не врал — тот действительно много раз просил кремлёвскую камарилью ввести в Афганистан советские войска, чтобы помочь ему укрепить собственную диктатуру. О том, как его нагрели, товарищ Амин понял только в тот момент, когда по его дворцу ударила самоходка "Шилка", а за окнами заговорили "калаши", сдобренные многоэтажным русским матом. Жить председателю Революционного совета ДРА и генеральному секретарю ЦК НДПА оставалось не больше получаса.
Не знал товарищ Амин и того, когда и где была решена его судьба. Произошло это накануне, 26 декабря. На сей раз вопрос решался не на заседании Политбюро ЦК КПСС в Кремле, а недалеко от Москвы, на государственной даче, где обитал советский правитель Леонид Брежнев. Смертный приговор товарищу Амину был оформлен столь же загадочно-невразумительно, как и постановление о развязывании Советско-афганской войны:
26 декабря 1979 г. (на даче — присутствовали тт. Брежнев Л. И., Устинов Д. Ф., Громыко А. А., Андропов Ю. В., Черненко К. У.) о ходе выполнения постановления ЦК КПСС № П 176/125 от 12/ХII–79 г. доложили тт. Устинов, Громыко и Андропов.
Тов. Брежнев Л.И. высказал ряд пожеланий, одобрив при этом план действий, намеченный товарищами, на ближайшее время.
Признано целесообразным, что в таком же составе и направлении доложенного плана действовать Комиссии Политбюро ЦК, тщательно продумывая каждый шаг своих действий. По вопросам, которые необходимо принимать решения, своевременно вносить в ЦК КПСС.
Секретарь ЦК К. Черненко (подпись)
27.12.79.
Вы что-нибудь поняли? Вот и Хафизулла Амин, доведись ему прочесть эту бумажку за сутки до гибели, тоже ничего бы не понял. Во всяком случае, вряд ли бы сообразил, что "план действий, намеченный товарищами на ближайшее время", в переводе с кремлёвского новояза на обычный язык означает — "мочить предателя Амина в его же собственном дворце".
Выполняя данное распоряжение, ворвавшиеся в аминовский дворец спецы перестреляли товарища Амина вместе с его малолетними сыновьями (жену и дочь, правда, пощадили), челядью и охраной. При этом случилась одна мелкая незадача — во время штурма нападавшие по ошибке заодно укокошили и нескольких своих, включая одного из собственных командиров — полковника Григория Бояринова, известного среди подчинённых по кличке ГэБэ. Ну, с кем, как говорится, не бывает. Пришлось присвоить Григорию Ивановичу звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" посмертно. Заслужил.
* * *
Наземное вторжение осуществлялось по двум направлениям.
Части 40-й армии, дислоцированные в районе Термеза, после перехода границы сначала захватили афганские города Акша, Мазари-Шариф и Ташкурган, затем, продвигаясь на восток, установили контроль над Кундузом, после чего, повернув круто на юг, через Пули-Хумри и Чарикар вышли к Кабулу с севера. Афганская столица была уже взята десантниками, высадившимися на авиабазе Баграм и переброшенными в город наземным транспортом. Также, продвигаясь от Кундуза дальше на восток, они взяли Файзабад.
Другая группировка, дислоцированная западнее, перешла границу в районе Кушки и, захватив Герат, двинулась на юг и затем на юго-восток — и через Шинданд, Диларам и Гиришк вышла к Кандагару. Туда же с северо-востока подошли воинские части, наступавшие от Кабула — через Газни, Мукур и Калати-Гильзани. Встретившись в Кандагаре, они тем самым замкнули условное кольцо окружения вокруг огромных территорий Центрального Афганистана — провинций Гор, Дайкунди, Бамиан, Урузган и других. В этих районах, составлявших по площади не менее трети территории страны, в течение всего периода Советско-афганской войны присутствие оккупантов было минимальным. Точно таким же было оно и в большей части южных провинций, прилегавших к афгано-иранской и афгано-пакистанской границам — Нимроз, Гильменд, Кандагар, Забуль, Пактика, Хост.
Фактически части 40-й армии были разбросаны по всему Афганистану и стояли гарнизонами во всех крупных его городах и контролировали основные дороги, эти города между собой связывающие. Но стоило отойти от дороги в любую сторону на пару километров — и наступала ситуация, известная каждому жителю СССР под ёрнической присказкой со словами "здрасьте — нет советской власти".
На то, чтобы разместить во всех опорных пунктах гарнизоны, командованию 40-й армии потребовалось примерно две недели. Для того чтобы наладить хотя бы минимально функционирующую систему транспортных коммуникаций — месяца полтора. За этот период (хронологически с 25 декабря 1979-го по 28 февраля 1980 года), то есть за первые два месяца, потери советских оккупационных войск составили 5549 человек (погибшими, убитыми и умершими от ран — 243, ранеными, больными и травмированными — 5306)[1].
* * *
В странах так называемого "свободного мира" известие об оккупации советскими войсками Афганистана вызвало реакцию крайне болезненную. Возмущению и негодованию не было предела. "Советы опять нас обманули!" — звучало на разных языках из Лондона, Парижа, Бонна и прочих западноевропейских столиц. Покойный писатель-диссидент Владимир Буковский остроумно сравнил эту вакханалию с эмоциональным шоком некоего родовитого английского аристократа, имевшего неосторожность жениться на великосветской проститутке и наутро после первой брачной ночи предъявившего супруге претензии относительно того, что она — ну кто бы мог представить! — оказалась не девственницей.
Пребывая в состоянии крайней озабоченности, президент Соединённых Штатов Америки Джимми Картер 29 декабря обратился к Брежневу с убедительной просьбой — дать объяснения тому, что происходит и для чего вообще "всё это" было сделано. В Кремле этого, разумеется, ждали, посему ответ был заготовлен заранее. В тот же день, 29 декабря, в Государственный департамент США был передан меморандум, который ни по содержанию, ни тем более по стилю было невозможно назвать ничем иным кроме как малявой, кинутой "нашим паханом" главарю конкурирующей воровской группировки. Брежнев растолковывал:
"Совершенно неприемлемым и не отвечающим действительности является содержащееся в Вашем послании утверждение, будто Советский Союз что-то предпринял для свержения правительства Афганистана. Должен со всей определённостью подчеркнуть, что изменения в афганском руководстве произведены самими афганцами, и только ими. Спросите об этом у афганского правительства. <...> Должен далее ясно заявить Вам, что советские воинские контингенты не предпринимали никаких военных действий против афганской стороны, и мы, разумеется, не намерены предпринимать их. <...>
В свете всего этого бросается в глаза неумеренность тона некоторых формулировок Вашего послания. К чему это? Не лучше ли было бы поспокойнее оценивать обстановку, имея в виду высшие интересы мира и не в последнюю очередь взаимоотношения наших двух держав.
Что касается Вашего "совета" (в своём послании Брежневу Картер очень тактично советовал ему сначала думать, что он делает, а уже только после этого принимать ответственные решения. — П. М.), <...> вот наш Вам совет: американская сторона могла бы внести свой вклад в прекращение вооружённого вторжения извне на территорию Афганистана".
Ознакомившись с содержанием этого хамского письма, президент Картер наверняка был шокирован не меньше того неосмотрительно женившегося английского аристократа. В мире, где жил и работал он, так разговаривать с персонами его статуса было не принято. Спускать такое было нельзя никому — будь то престарелый маразматик Брежнев или какой-нибудь бесноватый иранский имам Хомейни. Джимми Картер был очень мирным по натуре государственным деятелем, но тут он рассердился всерьёз.
Первой ответной акцией стал инициированный правительством США бойкот странами "свободного мира" летних Олимпийских игр 1980 года в Москве. Второй — введение Западом тотального эмбарго на поставки в Советский Союз промышленного оборудования и технологий, которые могут иметь военное назначение. Третьей — внесение вклада в прекращение вооружённого вторжения на территорию Афганистана извне.
* * *
Новый президент США Рональд Рэйган, вступивший в должность в январе 1981 года, был человеком с великолепно развитой интуицией. За годы своей актёрской карьеры, играя роли рекламных ковбоев и крутых парней, которые всегда правы, потому что всегда стреляют первыми, он досконально изучил психологию своих экранных типажей — и убедился в том, что киношные примочки работают не только на экране, но и по ту сторону от него. Рэйган понял, что толпа обожает сильную личность — неважно, условно "хорошую" или же "плохую". Людям толпы важно только то, можно ли ассоциировать с данной личностью свои собственные надежды и иллюзии на лучшую жизнь и способна ли эта личность претворить их иллюзии в реальность. Так появилось американское экономическое чудо 1980-х, вошедшее в историю США под названием "рэйганомика". В области же внешней политики люди толпы более всего стремятся гордиться величием страны, гражданами которой они являются; при этом само слово "величие" ассоциируется у них прежде всего с образом военной мощи. Так была запущена программа восстановления роли Соединённых Штатов Америки в качестве мирового жандарма — государства, которое одно, ни с кем не советуясь и ничего никому не объясняя, решает, как должны себя вести все остальные страны, чтобы в мире всё было устроено правильно и справедливо.
Для выполнения этой программы Америке необходимо было уничтожить главного врага — Советскую империю, дестабилизирующую мир и гадившую вокруг себя на протяжении вот уже более шестидесяти лет. С этим было необходимо покончить — быстро и решительно.
Полем битвы естественным образом стал Афганистан. Через пакистано-афганскую границу потоком хлынуло американское оружие — автоматические винтовки, пулемёты, гранатомёты, безоткатные орудия и переносные зенитно-ракетные комплексы. Афганские партизаны получили возможность продемонстрировать советским оккупантам — что означает хорошо им известное выражение "незваный гость хуже татарина".
* * *
Принимая решение о вторжении в Афганистан, престарелые кремлёвские стратеги явно не понимали — что они делают и куда вляпываются. Афганцы — прирождённые воины. Они рождаются с оружием в руках и с ним же умирают. Вся история этой небольшой страны является свидетельством того, что её можно захватить, но невозможно покорить. Сделать это не удалось никому и никогда — ни моголам, ни Тамерлану, ни британской королеве. Все захватчики рано или поздно убирались из афганских гор, поджав хвост. Наиболее сообразительные из них никогда больше туда не совались. Прочие делали вид, что им всё нипочём — и гнали в Кабул, Герат и Кандагар всё новые и новые колонны бортовых машин с пушечным мясом.
За пять лет и два месяца Советско-афганской войны, которые она длилась при правлении Брежнева, Андропова и Черненко (с 25 декабря 1979-го по 10 марта 1985-го) 40-я армия только убитыми и умершими от ран потеряла 8945 солдат, офицеров и гражданских служащих. То есть одну почти полную дивизию. Санитарные потери за тот же период составили цифру совершенно неимоверную — 226 650 человек. Афганские партизаны тоже несли страшные потери, но их никто и никогда не подсчитывал. Десятки тысяч убитыми, ранеными и пленными — и довольно. Но сопротивление оккупации не только не прекращалось, но с каждым годом нарастало и становилось всё более ожесточённым.
* * *
Одиннадцатого марта 1985 года долговязый Андрей Громыко положил руку на плечо низкорослому Михаилу Горбачёву и, заглянув в его глаза своими круглыми собачьими глазами, проскрипел: "Ну вот, Миша, пришло и твоё время порулить..." Вслед за чем, склонившись к уху только что избранного генсека, еле слышно — чтобы не услыхали подельники по банде Политбюро — продолжил: "Положение аховое. Надо спасать страну".
В том, что положение Советской империи аховое, Горбачёв с Громыко был полностью согласен. Не стал бы он спорить ни с ним, ни с кем бы то ни было ещё из своих подельников и о том, по какой причине оно таковым стало. Причина была им всем хорошо известна и называлась — Постановление ЦК КПСС от 12 декабря 1979 г. "К положению в "А".
К концу 1984 года Афганская война превратилась для Советской империи в одну огромную чёрную космическую дыру, в которую с неимоверной скоростью засасывало все имперские материальные и финансовые ресурсы. В неё уносилось всё — и не возвращалось ничего. Кроме цинковых гробов и носилок с ранеными и заболевшими инфекционными болезнями — гепатитом, тифом и холерой. В отдельную проблему превратилась наркомания, о наличии которой в Советском Союзе ещё пять лет назад и понятия не имели. Вскоре после вторжения героин и опий хлынули через афгано-советскую границу широким потоком. Бизнес оказался настолько прибыльным, что его тут же взяли под контроль генералы — армейские и гэбистские. Между ними тут же началась война за контроль над наркотрафиком. Видя это, Андропов наверняка от возмущения подпрыгивал в аду на сковородке, но сделать уже ничего не мог.
Казалось бы, надо было немедленно кончать со всем этим кошмаром. Но нет. Уязвлённое самолюбие правителя сверхдержавы (как это он сам себе представлял) не давало Михаилу Горбачёву сил на то, чтобы выйти на трибуну какого-нибудь очередного партийного толковища и произнести — чётко и внушительно: "Усё, товарыщи. Хватит. Навоевались. Пора домой". Вместо этого он сначала на протяжении почти двух лет занимался оголтелой демагогией про необходимость "восстановления ленинских норм в партийном руководстве" и борьбы с "нетрудовыми доходами" и повальным алкоголизмом населения, а затем ещё примерно столько же вешал всему миру на уши лапшу про то, что Советский Союз всегда являлся и поныне является самым миролюбивым в мире государством. Реальное сворачивание Советско-афганской войны началось только летом 1988 года, когда даже самым тупым генералам в Генштабе стало понятно, что она — проиграна.
Пятнадцатого февраля 1989 года последние подразделения 40-й общевойсковой армии покинули территорию Афганистана. Советско-афганская война, продолжавшаяся девять лет, один месяц и три недели, завершилась полным и безоговорочным поражением развязавшего её государства-агрессора — Союза Советских Социалистических Республик. Самому ему оставалось жить два года, десять месяцев и десять дней.
Афганистан потерял за годы войны от миллиона до двух миллионов человек убитыми и искалеченными и от пяти до семи миллионов вынужденных бежать в соседние страны, спасая свою жизнь. Цифры очень приблизительные. Точные знает только один Аллах.
* * *
В завершение — несколько слов о том, что стало с тринадцатью уголовными преступниками, которые сорок лет назад развязали Советско-афганскую войну.
Эвакуация упырей и вурдалаков началась два года спустя и происходила в следующем порядке:
— Суслов помер 25 января 1982 года;
— Брежнев помер 10 ноября 1982 года;
— Пельше помер 29 мая 1983 года;
— Андропов помер 9 февраля 1984 года;
— Устинов помер 20 декабря 1984 года;
— Черненко помер 10 марта 1985 года;
— Громыко помер 2 июля 1989 года;
— Щербицкий помер 16 февраля 1990 года;
— Кириленко помер 12 мая 1990 года;
— Гришин помер 25 мая 1992 года;
— Кунаев помер 22 августа 1993 года;
— Тихонов помер 1 июня 1997 года;
— Романов помер 3 июня 2008 года.
Четверым последним привелось своими глазами увидеть, как погибла Советская империя, которой они управляли и были абсолютно убеждены в том, что она будет существовать вечно.
Ни один из них при жизни не понёс за совершённые ими преступления никакого наказания.
Ни один.
[1] Отсюда и далее: все сведения о потерях советских войск во время Советско-афганской войны 1979–1989 гг. приводятся по данным, опубликованным в издании "Гриф секретности снят: Потери Вооружённых сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах" / Под общ. ред. Г. Ф. Кривошеева. М.: Воениздат, 1993. С. 399–406.
